Первый человек. Жизнь Нила Армстронга  - Джеймс Хансен

Все, и на Земле, и на борту корабля, единодушно замерли вместе с Нилом, стараясь разглядеть этот участок лучше. Коллинзу, скажем так, не очень понравилось то, что он там увидел, но он решил оставить это мнение при себе: «В Море Спокойствия только-только начался рассвет, и лучи солнца падали на рельеф в районе посадки под очень острым углом. В таких условиях кратеры на поверхности отбрасывают длинные зазубренные тени, и усеянный ими регион показался мне явно угрожающим. Я не видел места, достаточно ровного, чтобы поставить там детскую коляску, не говоря уже о лунном модуле».

Когда корабль пересек терминатор, экипаж направил телекамеру через окно, располагавшееся сзади по курсу, чтобы еще раз продемонстрировать место будущей посадки перед окончанием репортажа. «И теперь, когда Луна понемногу тает на западе, – прокомментировал Коллинз, – Apollo 11 прощается и желает вам хорошего дня».

Час и тринадцать минут спустя маршевый двигатель SPS корабля Apollo 11 вспыхнул второй раз за этот день. Точный расчет времени был еще более важен, чем во время первого маневра. «Если бы мы затянули выключение хотя бы на две секунды, – объяснил Олдрин, – то оказались бы на траектории падения на обратную сторону Луны». Напряженно и сосредоточенно работая, астронавты вместе с ЦУПом проводили систематические замеры положений звезд, выверяли установку инерциальной платформы и выполняли навигационные расчеты с помощью бортового компьютера. Коллинз воспользовался секундомером, чтобы убедиться, что импульс продолжался ровно семнадцать секунд – не больше и не меньше. Маневр прошел великолепно. Высота орбиты Apollo 11 упала, и корабль перешел с орбиты высотой 312,6 км в апоселении и 113,5 км в периселении[95] на новую, с высотами 122,4 и 100,7 км в верхней и нижней точках соответственно. Такая высокая точность восхитила даже командира.

Теперь, когда Apollo 11 был надежно расположен на нужной орбите, пришло время подготовки лунного модуля к предстоящей работе. На подачу в него питания, выполнение проверок систем связи по длинному списку и установку в заданное положение множества переключателей по плану у Нила и База было три часа времени, но они справились за полчаса благодаря подготовительной работе, которую Олдрин провел еще вчера. К 20:30 по времени Хьюстона Eagle был готов к полету, а вместе с ним и двое астронавтов, которые направились обратно в модуль Columbia, чтобы провести четвертый период сна в своем корабле и первый на орбите вокруг Луны. Командир и пилот лунного модуля тщательно разместили все оборудование и одежду, которая им потребуется утром следующего дня. Потом они прикрыли окна, чтобы их во сне не слепили как прямые лучи Солнца, так и сияние Луны – намного более яркое, чем мы привыкли видеть на Земле, – и начали размещаться на своих спальных местах. Зная, что Нил предпочитает, чтобы он тоже выспался перед началом процедуры посадки, Баз расслабился, как и сам Нил, в одном из парящих гамаков. Приглушив освещение кабины, Коллинз поставил точку в этом дне, произнеся: «Что ж, сегодня все прошло хорошо. Если завтра и послезавтра будут как сегодня, с нами все будет нормально».

Через три минуты после полуночи дежурный специалист по связям с общественностью в Центре управления полетами заявил прессе: «Экипаж Apollo 11 в данный момент в периоде отдыха». По его воспоминаниям, Олдрин спал плохо. Нил говорил, что спал тогда крепко, но недолго. Сигнал пробуждения из Хьюстона пришел в шесть утра. Уже к середине первой половины дня Олдрин и Армстронг должны были находиться в LM в готовности к разделению Eagle и Columbia, чтобы отправиться в путешествие вниз, на саму Луну.

Главным поворотным пунктом в экспедиции Apollo 11 – и, определенно, в жизни самого Нила Армстронга – стал полет лунного модуля под его управлением и посадка на поверхность Луны.

День первого в истории пилотируемого прилунения был воскресеньем для американцев, европейцев, африканцев и части жителей Азии. Из числа всех американских лунных экспедиций лишь Apollo 11 совершил посадку в христианский священный день отдохновения. Поднявшись в 5:30 утра, даже раньше, чем ее сын в то же утро, Виола Армстронг натянула банный халат и вышла из дома, чтобы полить цветы до того, как до нее доберутся репортеры. Затем она нарядно оделась, чтобы в 7:30 посетить церковную службу. Ей хотелось вернуться домой заранее, чтобы следить по телевизору, как ее сын будет отделяться от командного модуля.

Во всем мире набожные люди молились за Apollo 11. Богослужение с участием Никсона в Белом доме было посвящено лунной экспедиции, и астронавт Фрэнк Борман еще раз зачитал стихи из Книги Бытия. За несколько дней до старта Apollo 11 руководитель аппарата Белого дома Боб Халдеман дал указание Уильяму Сейфиру, главному спичрайтеру Никсона, подготовить заявления на случай, если во время полета что-нибудь пойдет не так. Одно заявление должно было озвучиваться в ситуации, когда астронавтам удалось совершить посадку на Луну, но не взлететь обратно. Сейфир рекомендовал, чтобы президент сперва «позвонил по телефону каждой из будущих вдов», до того как выступить с этим заявлением.

В 10:15 утра летнего восточного времени после пятиминутного репортажа Уолтера Кронкайта о последних событиях в полете Apollo 11 на канале CBS началась передача о религиозном значении этой экспедиции. Затем в 11 часов корреспондент Чарльз Кьюралт, главное лицо канала, начал прямой репортаж под названием «Человек на Луне: легендарное путешествие Apollo 11». Комментируя впечатляющие фотографии, полученные во время предыдущих полетов по программе, Кьюралт также выбрал Книгу Бытия как духовный мотив для экспедиции Apollo, но притом постарался раскрыть вселенское значение этого священного текста, глядя на него через призму современной науки. После записи выступления Кьюралта слово вновь взял Кронкайт, вооружившийся десятком блокнотов, где он записывал факты, касающиеся Apollo 11 и космической программы в целом. Он описал предстоящую посадку на Луну словами «гигантский шаг», не подозревая, конечно же, что каких-то двенадцать часов спустя очень похожую фразу произнесет Первый человек на Луне и ее услышат и запомнят народы всего мира.

Армстронг и Олдрин находились внутри Eagle вдвоем не более тридцати минут, когда канал CBS начал свой подробный репортаж в одиннадцать часов утра. В нервном ожидании предстоящего дела астронавтам было трудно заниматься даже рутинными делами в то утро. Баз вспоминал: «Когда трое вместе летят в космос, им, хочется того или нет, приходится сотрудничать. К этому времени мы уже приспособились жить вместе, но из-за нашего волнения в то утро вся уже налаженная система летела кувырком». Выработавшийся ритм приготовления пищи, когда один мужчина достает пакет с концентратом, второй надрезает его, а третий разбавляет при помощи пистолета для подачи воды, на этот раз соблюдался неважно. Операция по присоединению свежих фекальных контейнеров, катетеров для сбора урины и надеванию подгузников до облачения в скафандры стала особенно неприятным испытанием. Нервы троих астронавтов плавились, когда им пришлось по очереди одеваться внутри ниши навигационного оборудования CSM, в пространстве, где лишь один человек мог поместиться в процессе надевания скафандра, тогда как другой должен был оставаться наготове и помогать ему с застежками и молниями. Коллинзу тоже пришлось надевать скафандр на случай аварии во время расстыковки.